как меня учили Норштейн и Хитрук
Норштейн учил нас уделять большое внимание деталям и подробностям.
Я и сейчас считаю детали самым вкусным в кино.
.
lodkaBase2.jpg
Юрий Борисович давал нам задания придумать адекватную кино-интерпретацию хайку (хокку) Басё – эта про лодку записана на картинке. Важно было передать атмосферу, заложенную в стих и настроение.
Смысл стиха неоднозначен. Я не люблю упрощать смыслы, сводя их к простому афоризму, поэтому я в своих кадрах сосредоточился именно на атмосфере…
Федор Савельевич Хитрук тогда еще не написал свои прекрасные книги по режиссуре и анимации, поэтому преподавал не по плану, а импровизировал…
Из конспектов первого занятия Хитрука у меня записано: ГЛАВНОЕ – ХОРОШИЙ КОНЕЦ!
Федор Савельевич не был поклонником абсурда, зато был прекрасным рассказчиком, как устно, так и в кино. А в рассказе истории конец особенно важен.
Когда Хитрук увидел мою первую курсовую «Болеро» он толи удивленно, толи удовлетворенно отметил: «Непонятно, но смешно»
Я, как поклонник абсурда, с этого момента отметил для себя, что теперь моя задача – непонятность во имя юмора…
Федор Савельевич не был поклонником абсурда, зато был прекрасным рассказчиком, как устно, так и в кино. А в рассказе истории конец особенно важен.
Когда Хитрук увидел мою первую курсовую «Болеро» он толи удивленно, толи удовлетворенно отметил: «Непонятно, но смешно»
Я, как поклонник абсурда, с этого момента отметил для себя, что теперь моя задача – непонятность во имя юмора…
Наши мастера однозначно повысили нашу планку на экстремальную высоту. Фильмы которые нам показывали, комментарии теоретиков, лекции Паолы Волковой и Зураба Мамардашвили – всё это настраивало на то, что мы должны снимать не ширпотреб, а высокодуховное кино. Некоторые же такие высокодуховные фильмы казались мне невыносимо скучными, особенно учитывая хронический «недосып», поэтому я решил сделать некую обобщенную пародию на такое кино (мы, студенты, называли его «нетленкой» и «глобалкой»)
.
Bolero2.jpg
Кстати, конец «Болеро» вымучивался столько же время, сколько съемки всего остального фильма.
Все студенты и преподаватели предлагали свои варианты. Были очень смешные и неожиданные, но я почувствовал, что я в конце должен пожертвовать анекдотом в пользу красоты композиции, которая мне виделась в обобщении.
Поэтому я снял очень трудоемкий и несмешной полиэкран.
С таким концом фильм стал очень многозначительным и философским.
Осталось только вставить в начальные титры слова «фильм повышенной духовности».